- Положительно. Если кто-то говорит, что его слава не волнует, не верьте. Он лукавит. Согласен, что иногда, особенно после трудной игры, уставшему футболисту бывает не в радость раздавать автографы и мило улыбаться. Тем не менее, сам я никогда не уклоняюсь от встреч с болельщиками. А в Москве, если рядом находится наш переводчик Гильермо, отвечаю на все вопросы. А как иначе, если болельщики независимо от погоды, а в России она не всегда приятная, приходят на стадион поддержать свою команду?! Это нас ко многому обязывает. Российские болельщики, как правило, объективно оценивают наш труд. Мне, например, не всегда говорят комплименты. Не раз слышал: «Данни, сегодня ты сыграл слабее, чем в прошлом матче, и в поражении есть твоя вина». Как ни обидно слышать это, от ответа все равно не ухожу и обещаю в следующий раз сыграть лучше. Так что критика идет мне на пользу!

- И в России, и в Португалии за медали борются по 3-4 клуба. Тем не менее, разница есть. И немалая. Она в том, что в Португалии нет явных аутсайдеров. Нет большой разницы в классе между клубами, занимающими места в разных концах таблицы. Поэтому в целом матчи у нас проходят напряженно. В России же между лидерами и аутсайдерами – пропасть. Поэтому результаты многих встреч предсказуемы.

- Причин много. Но сначала о себе. Когда год назад получил приглашение из «Динамо», первым делом поговорил со своим агентом. Тот быстро навел справки и выяснил, что «Динамо» - клуб с богатыми традициями. Правда, давно ничего не выигрывал. Но новые руководители поставили цель выступать в еврокубках. Кроме того, и это очень важно для футболиста-профессионала, мне предложили интересный контракт. Да и поиграть в другом чемпионате было интересно. Однако в России все оказалось далеко не так, как виделось из Лиссабона. Хорошо, конечно, что в «Динамо» собралось много моих соотечественников. На поле не надо было перестраиваться. С другой стороны, все мы оказались в непривычных условиях. Прежде всего – погода. В Москве я, например, впервые увидел снег и поначалу радовался, как ребенок. Но когда вышел играть на заснеженное поле, на котором через несколько минут бутсы стали проваливаться, словно в песок на пляже, растерялся. Для моих соотечественников это тоже явилось неприятной неожиданностью. Да и летом не всегда можно было сыграть на хорошем поле. Но главное отличие – в России иной подход к игре. У нас футболисты дают соперникам относительную свободу. Например, позволяют сопернику принять мяч и только потом вступают в борьбу. Вот тут-то все решает мастерство, а не грубый прием. В России же мяч еще не долетел до тебя, а соперник уже бьет по ногам. Не случайно, говорят, в первый год не заладилась игра ни у Карвальо, ни у Бракамонте, которые в этом чемпионате блистали. Так что подожду я следующий сезон. Несмотря на плохой результат «Динамо», считаю, для меня знакомство с Россией оказалось полезным. Более того, подозреваю, если бы сразу все сложилось удачно, мог бы и успокоиться, подумать, что можно играть вполсилы. Сегодня же вижу недостатки в своей игре и думаю, как ее улучшить.

- Наша работа хорошо оплачивается, и потому действительно нередко было стыдно. И ссылки на плохую погоду и на некачественные поля кое-что объясняют, но не оправдывают нас. Конечно же, виноваты были только мы сами. Во многих встречах просто присутствовали на поле. Но были и матчи, которыми могу гордиться.

- Считаю это ненормальным явлением. Не ставлю под сомнение квалификацию Олега Романцева, Андрея Кобелева или Иво Вортманна. Но как быть, если весной с Романцевым мы отрабатывли одни игровые схемы, с Кобелевым перешли на другие, а у Вортманна тоже было собственное видение игры? В результате мы оказались в положении водителей, которые ездили на машинах то с левым, то с правым рулем. А в таком непривычном для нас чемпионате, как российский, обрести уверенность оказалось так же сложно, как и ездить по улицам Москвы. Вот так весь сезон и ушел на перестройку. Получилось, что были хорошие игроки, а сыгранной команды не получилось. Надеюсь, при Семине, с которым мы познакомились перед отпуском, все изменится. Знаю, что он долго и успешно работал в «Локомотиве», тренировал сборную России. Значит, квалификация высокая. Думаю, быстро найдем с ним общий язык и без переводчика Гильермо.

–  Когда мы ехали в Москву, никто не давал нам твердой гарантии, что будем играть в каждом матче. Мы - профессионалы и понимаем, что за место в составе приходится постоянно бороться независимо от того, в каком чемпионате играем. Ну, а если Вортманн и отдавал предпочтение легионерам, это было его право. Ведь за результат отвечает в первую очередь главный тренер. Такая же ситуация и с Семиным. Он же не враг себе, чтобы ставить футболистов с состав, исходя из личных симпатий, а не из игры!

– Когда Романцев привез нас на базу и сказал, что там мы будем несколько дней готовиться к игре, это показалось дикостью. На базе, конечно, неплохие условия для отдыха, сна. Но для нас даже два-три дня в казарме вдали от родных и друзей – кошмар! Тренер тогда объяснил, что в России сборы – обычная вещь и что они дают возможность лучше подготовиться к очередному матчу. Но мы и без того знаем, что перед игрой надо соблюдать режим питания и распорядок дня. Когда же мы проводим свободное от тренировок время не с женами и детьми, а с партнерами и тренерами, все равно больше думаем о семье, а не о предстоящей игре. С приходом Вортманна все изменилось. На базе только тренировались, а отдыхали лишь в тех случаях, когда вечером была вторая тренировка. Перед матчем команда собиралась, как правило, за сутки в гостинице.

– Язык пока серьезная проблема. Наш переводчик Гильермо научил нас, во-первых, словам, которые необходимы, чтобы поддерживать контакт с русскими партнерами на поле, и, во-вторых, тем, за которые судья может показать красную карточку. Выучить что-то другое пока не получается – времени не хватает. Но обещаю через год дать интервью по-русски.

– У меня со всеми хорошие отношения. Однако они заканчивается на поле или в раздевалке. А вот с легионерами из других стран контакт более тесный.

– Если бы мне кто-нибудь сказал, что я получу деньги за проигрыш или, наоборот, мы выиграем только потому, что об этом договорились руководители клубов, не выйду на поле.

–  В первом тайме мы действительно сыграли здорово и, казалось, победу не упустим. После перерыва надо было действовать в прежнем ключе. Мы же расслабились. В этот момент соперники перехватили инициативу и забили три мяча. Это была наша ошибка, а не сговор. Подвела самоуспокоенность. Но если верить слухам, будто мы проиграли сознательно, скажите, кто мог дать нам такое указание? Бразильский тренер? Да если бы он только заикнулся, об этом узнали бы и в Бразилии, и в Португалии и на его карьере был бы поставлен крест.

–  Я играл только в молодежной сборной Португалии, но и в нее меня перестали приглашать. Так что иллюзий по поводу участия в чемпионате мира в Германии не питаю.

–  Такой вариант не исключаю. Поэтому в новом сезоне буду стараться играть так, чтобы на меня все-таки обратили внимание не только болельщики «Динамо», но и тренеры сборной Португалии.

–  Дерлей улетел в Лиссабон лечиться еще до окончания чемпионата, но по телефону я с ним об этом все-таки поговорил. Оказывается, никаких заявлений он не делал. Просто португальские корреспонденты продолжают «кампанию», начатую с Коштиньи. Я, конечно, за партнеров говорить не имею права, но о себе могу сказать, что Москва мне нравится, что переход в «Динамо» сильно изменил мою жизнь, научил шире смотреть на футбол. Я стал чувствовать себя уверенней и, если уеду из «Динамо» в другой клуб, не сомневаюсь, буду подготовлен лучше, чем до приезда в Россию. В Португалии Дерлей, Манише, Коштинья давно считаются звездами, я смотрел на них снизу вверх, а в «Динамо» стал их партнером, многому научился.

–  На Западе это норма, а в России о ней почему-то не слышал. Дома по возможности участвовал в благотворительных матчах или делал денежные взносы. Я вырос в небогатой семье, знаком с бедностью и знаю, что такое лишний боливар. Если есть возможность помочь кому-нибудь, почему бы это не сделать? Ведь от этого мой счет в банке сильно не уменьшится.

– Я - католик. У нас в Венесуэле, как и в Португалии, ходить в церковь так же привычно, как в школу или на стадион. В Москве, хотя и говорят, есть собор, но туда я ни разу не ходил. Даже не знаю, где он.

–  Москва не Фуншал и даже не Лиссабон. Чтобы ее объехать, надо много времени, но я далеко от своего района не уезжаю. Знаю только, как доехать от дома до стадиона или базы в Новогорске, и постепенно привыкаю к московским пробкам.

–  Многие исторические места посетил сразу. Очень нравится Красная площадь, центр города. Но больше люблю торговый центр и ресторан рядом с домом. После отъезда семьи на Мадейру хожу туда ужинать.

–  Жена и два двухлетних сына-близнеца. В октябре они улетели домой на Мадейру, а я без них сильно скучал.

–  Конечно. Ревность –  это признак любви. Я, конечно, не сомневаюсь в верности жены. Но все равно не очень-то приятно надолго оставлять молодую красивую женщину одну на другом конце света.

–  Матч закончился, и сразу начинается подготовка к следующему. Люблю проводить свободное время в семье. Жена и сыновья снимают любой стресс. По клубам не люблю ходить, но музыку слушаю постоянно.

–  Разница немалая, в остальном все похоже. В наших контрактах прописаны и штрафы, и премии. И если кто-нибудь из нас нарушает контракт, он должен за это заплатить. И это правильно, хотя по себе знаю, что штраф настроение не улучшает.

–  О Сибири ничего плохого не слышал. Уверен, если бы были какие-нибудь проблемы, клуб решил бы их. Знаю, в России есть более опасные места, где случаются и взрывы, и террористические акты, и похищения людей. А в Томске, несмотря на прохладную погоду, нас встретили очень тепло. Впрочем, и в других российских городах прием был не хуже. И это одна из причин, почему я с удовольствием останусь в Москве, по крайней мере, еще на два года.